ГлавнаяАдаптацииИнформацияАнализМузыкаКартинкиИгры
spacer.png, 0 kB
Психологический подход

«Меланхолия Харухи Судзумии» несомненно является неординарным аниме. Множество споров на разных форумах, интереснейшие рецензии от любителей и профессионалов, огромное количество творчества фанатов, множество версий и теорий происходящего — всё это нам хорошо известно. Тем не менее, даже после знакомства с рецензиями, прочтения отзывов на форумах, выслушивания мнения сторонников и противников — всё равно остается ощущение неясности и загадки.

Даже по прошествии нескольких лет «Меланхолия Харухи Судзумии» остается непонятой. Ее внутреннее содержание представляется настолько глубоким и многогранным, что многие предпочитают оставить попытки разгадать его, а многие и вовсе не замечают, переключившись на что-то иное, более доступное для восприятия. А «Меланхолия» остается неразгаданной, словно звезды, на которые взрослые занятые люди никогда не смотрят.

Почему же «Меланхолия» представляется настолько таинственной и сложной?

Одной из проблем «Меланхолии» стало неизбежное сравнение с другими аниме. На этом основании выдвигаются многие попытки доказать сходства в сюжете и персонажах и убедить в том, что это аниме не заслуживает того внимания, которое вызывает. Однако такой подход может оказаться иллюзорным и ошибочным. И вот почему. Как происходит творческий процесс?

Сначала у автора какого-либо произведения рождается некая идея. Идея, которую он, в качестве содержания,  вкладывает в свое произведение, придавая идее форму. Форму сюжета, наполненного персонажами, событиями, диалогами, которые должны нам передавать эту идею. Почему это делается? Несомненно, это происходит потому, что идея — продукт души человека. Продукт творчества, не вполне доступный логическому анализу. Но мы чаще всего мыслим сознательно и рационально. Для того, чтобы понять идею, духовную идею, нашему разуму требуется видимый и слышимый образ. Именно это дает нам сюжет — форма, в которую облегают идею. Только так, через сознательное восприятие формы, через ее анализ мы способны воспринять саму идею. Лишь после этого начнется рефлексия, «чувствование». Да, нередко чувствовать, мы начинаем еще во время восприятия произведения, особенно если это музыка, ведь душа способна воспринять творение другой души напрямую. Но вот осознать, что и почему мы чувствуем — для этого разуму необходимо время.

Чем идея сложнее, чем она духовнее, тем труднее ее передать с помощью формы, тем труднее нашему разуму понять идею, анализируя форму. Ведь идея это продукт нематериального мира, а форма - осязаема, материальна. Именно в этом заключается основное, но очень существенное различие между идеей и формой. Форма — материальна и доступна разумному, рационалистическому познанию. Идея - нет. 

Именно это произошло с "Меланхолией". В ней идея оказалась отделена от формы.

И многие ограничивались только познанием формы — сюжета, персонажей, рисовки, музыки. Но, исследуя одну лишь форму познать содержание невозможно. Это происходит в силу еще одного интересного свойства. В «Меланхолии Харухи Судзумии» не все смогут усмотреть идею, так как тут идея отделена от формы. Во многом, это обусловлено одним интересным феноменом  любое произведение творческой культуры может быть воспринято людьми разных психологических устройств.

Об огромном разбросе психологических типов известно всем. И каждый воспринимает произведения искусства через призму своего уникального психологического устройства. 
Но происходит это не только потому, что люди разные, что вполне понятно, а еще и потому, что разные произведения искусства психологически рассчитаны на восприятие людей с определенным психическим устройством. Если форма доступна для рационалистического восприятия нашего разума, то не всякий человек способен быстро осуществить переход к познанию иррациональному, бессознательному, где есть место рефлексии, переживаниям и чувствам.

Кроме того, сама идея «Меланхолии Харухи Судзумии» настолько сложна и многогранна, что осознать ее полностью невозможно в принципе. Всякая версия и попытка ее понимания будет лишь частично объяснять это произведение и никогда — полностью. Но это не означает, что этих попыток не стоит делать и что они бессмысленны. Возможно, мы никогда не поймем космос, но это не значит, что не стоит стремиться к звездам.

Интересный взгляд на содержание «Меланхолии Харухи Судзумии» складывается, если попытаться подойти с точки зрения науки о душе — психологии. В рамках такого понимания стоит привлечь концепции двух выдающихся ученых — Эриха Фромма и Эрика Берна.

Эрих Фромм понимал современное ему человеческое общество, как мир где господствуют законы рынка. Нигде, кроме как в капиталистическом обществе не проникали они повсюду так всеобъемлюще как в наше время, изменяя образ жизни, а значит и психику людей. Общество нашего времени, это общество лично несвободных людей. Несвободных и испытывающих тягчайшую проблему одиночества, хотя казалось бы люди живут гораздо теснее и ближе друг к другу, нежели во все предшествующие эпохи.  Рыночная цивилизация не считается с духовными качествами человека. Ценность человека в таких условиях определяется лишь его профессиональными качествами, которые он может продать на рынке труда. Что он при этом думает, во что верит и чем интересуется - не имеет значения.

Этим объясняется отдаленность людей друг от друга, объясняются проблемы бездуховности и жесткости современного общества. Более того, люди не видят результатов своего труда, так как служащий или рабочий отделены от того, что делают, что производят, не ощущают себя творцами продукта своего труда, «они лишь придаток машины или бюрократической структуры своего места работы, частного или государственного. В таких условиях они не могут не стать конформистами, теряя свою индивидуальность и сливаясь с массой».

В любом коллективе — большом или маленьком, формальном или неформальном, между людьми возникают унифицирующиеся отношения, определяющие их повседневность, формирующие рутину. Всё времяпрепровождение стандартизовано и регламентировано, и даже развлечения и отдых направлены лишь на то, чтобы человек забыл о своей трагической проблеме одиночества. Все должны вырасти, пойти учится, затем найти работу, завести семью и благополучно умереть. Теряя индивидуальность, люди теряют возможность самоидентификации — именно в этом корень многих психологических проблем.

Концепция Фромма дополняется и раскрывается теорией Эрика Берна.

В повседневной жизни, человек, находясь в унифицированном обществе, описанном у Фромма, сталкивается с ситуациями, событиями и людьми которые повторяются. Нечто совсем новое происходит редко и люди начинают стандартизировать все свои действия и реакции, вырабатывая набор схем поведения, применяемый в различных ситуациях. Было замечено, что в ходе повседневной жизни человек способен находится в трех состояниях, определяющих его поведение, действия, реакции, мышление и даже эмоции. Это «Родитель», «Ребенок» и «Взрослый».

Ребенок — это мы в детстве, это непосредственность, это фантазии и выдумки, это идеи, это творческое начало, еще не скованное законами и ограничениями общества, не изуродованное еще школой, семьей и работой.

Взрослый  это рациональность, разумность, дисциплинированность, это средоточие того самого «надо», принимающее реальность без вопросов, такой, какой она есть.

Родитель  средоточие образов наших родителей, а также внушенных ими морально-этических норм и запретов, стереотипов поведения и реакций.  

Осуществляя определенную схему, человек выступает в состоянии Взрослого, Ребенка или Родителя, по отношению к другому человеку и внешнему миру вообще. Такие схемы Берн называл играми. Игровое взаимодействие — трансакцией. А сам способ поведения — структурированием времени. Попросту — заполнением. Не имея возможности раскрыться в условиях современного общества, люди вынуждены играть в поведенческие игры, делающие их стандартными и управляемыми для этого общества.

Сердимся мы или радуемся, говорим с начальством или друзьями, работаем или отдыхаем  мы всегда и везде играем в игры. Самое страшное в том, что игра сопровождается сложным эффектом сужения сознания, делающим человека послушной частью общества и рабом его же собственных игр, а сам человек убежден, что он живет в полном соответствии со своими желаниями.

Есть мелкие игры — например ритуал приветствия, есть и глобальные, определяющие всю жизнь человека (сценарии), например «Нонконформист» или «Алкоголик», в которых есть много ходов и персонажей. Живущий в играющем обществе человек с детства усваивает игры и становится рабом этого общества, не зависимо от убеждений и взглядов, от социального положения, образования и карьеры.

Играющее общество, игровая реальность, созданная им и попытка вырваться из ее оков такова завязка «Меланхолии». Что делает Сузумия, пытаясь найти необычных людей?
Она не хочет быть частью игр, она не хочет исполнять игры. Многие говорят, что Харухи имеет отвратительный характер, что делает ее отвратительной личностью. Но трагедия девочки в том, что у нее не сформировались «Взрослый» и «Родитель», которые диктуют рациональному Кёну его трезвый взгляд на жизнь. Обществу играющих людей не нужен её Ребенок. Потому что он не станет послушной и безропотной частью общества, не станет его винтиком.

Это не значит, что Харухи замкнулась в себе и презирает всех обычных людей. Нет, она просто не желает Играть. Она стремится к единению с другими людьми, но единению не с обычными людьми, играющими в игры и несвободными — а с необыкновенными, достигая его очень странным способом. Иррациональным способом. И это правильно, так как опыт единения человека с человеком иррационален. Потому что сама потребность в единении экзистенциальна и не поддается рационализму, ограниченному нашим сознательным опытом.

Единение достигается только одним путем — путем любви. Любви не в понимании союза между двумя людьми, а как главной силы человеческой сущности. Как главного импульса заставляющего человека творить и созидать, познавать и совершенствовать, искать и открывать. Потому что в Любви невозможно играть.

И не даром главные персонажи сериала - парень и девушка. Это кажется завязкой  банального сюжета, но здесь нет ничего подобного, так как только мужское и женское начала содержат в себе принцип восприятия и проникновения, стремления к созиданию и познанию, материю и дух, находя единение только во внутреннем слиянии между собой. Только так возможно, какое либо созидание и творение. А Кён и Харухи - это не что иное, как воплощения Мужского и Женского начал, универсальные воплощения чистых сторон этих начал. Многие не понимают характера Харухи, но с точки зрения гуманистической психологии она — чистое женское начало. Потому что Женское начало — безусловно. Оно любит и чувствует безотносительно  к качеству объекта своих эмоций, просто за то, что он есть. Оно иррационально по своей сути. И не даром Харухи вызывает восторженные или отрицательные чувства. Она ведь живая! Какой бы она ни была, она живая и настоящая. Поэтому она вызывает именно чувства. 

Соответственно и Кён — чистое Мужское начало, рациональное и хладнокровное, скептическое и сдержанное, хотя и не бесчувственное, но более осторожное, более материальное, в отличие от Женского — идеального. Но порознь Харухи и Кён никогда не смогут быть счастливыми. Кён потерял своего «Ребенка», он подавлен. Он фактически смирился с тем, что будет простым винтиком. Только в Харухи он может обрести целостность. Как и Харухи в нем. Поэтому окончание заключено в поцелуе - это символический акт единения между Мужским и Женским началом, единения, которое способно преобразить мир и спасти его.  Их единение есть спасение того общества, которое страдает от трагедии одиночества, описанной у Фромма. Недаром в финальной серии появилось упоминание о спящей красавице. Это душа человека современного общества, в данном случае — Харухи. Это она пробуждается благодаря любви.

Было сказано о Кёне и Харухи, хотя не менее важное значение заключено и в других персонажах. Каждый являет собой несколько универсальных типов личности, прекрасно, кстати, проработанных, которые по-своему пытаются выйти из игровых рамок общества, по-своему преодолеть трагическое одиночество современного человека. Не меньше места можно уделить и им. Но в целом, понимание сути социально-психологического содержания истории уже ясно.

Высказанный взгляд — это не попытка объяснения сути «Меланхолии Харухи Судзумии». Это лишь один из вариантов понимания, подчеркивающий несомненную многогранность и сложность содержания произведения. Произведения, которое продолжает оставаться загадкой, бесконечной загадкой и тайной.  

© Eneo

 
 
spacer.png, 0 kB
spacer.png, 0 kB
spacer.png, 0 kB